Оззи прыгает через скакалку, прежде чем выйти на сцену, фотографируется со своими сестрами, наряженными как новогодняя елка, постоянно бормочет «мать твою» — и делает все для того, чтобы в его шестьдесят с лишним лет никто не мог упрекнуть его в том, что он выжил из ума или совсем объелся